400 лет спасения России от польско-литовских интервентов

Сейчас, когда мы отмечаем 400-летие изгнания интервентов из московского Кремля, самое время задуматься: что такое русская Смута, является ли смутным наше время и, главное, какие уроки можно извлечь, осмысляя события 400-летней давности. Об этом мы беседуем со специалистом по эпохе Смутного времени, профессором МГУ, доктором исторических наук Ярославом Леонтьевым.

Период с 1605 по 1612 год вошел в историю под названием Смутного времени, одного из наиболее тяжких кризисов в истории России. Одни историки, впрочем, склонны вести отсчет с 1598 года, другие продлевают Смутное время до 1617–1618 годов. Мы постарались проследить его краткую хронологию.

Страшная Смута начала XVII века стала истинной катастрофой для России. Наше государство было разрушено до основания. Его растащили, раздробили и разорили. То, что ему удалось восстать из пепла, — настоящее чудо.

Н азвание нынешней «Темы номера» может кого-то удивить. Освобождение Москвы от польских интервентов, которое мы празднуем 4 ноября, вместе с церковным праздником Казанской иконы Божией Матери, — это события 400-летней давности. Какая тут может быть связь с сегодняшним днем? Самая прямая, поскольку в русской истории смуты возникали и продолжают возникать. Солженицын даже дал название этому явлению — «красное колесо». Оно катится и постоянно порождает все новые и новые трагические коллизии в нашей истории.

4 ноября — День народного единства и согласия. Смута, начавшаяся после кончины Бориса Годунова — кровавое и жестокое время в истории нашей страны. Одно из первых художественных осмыслений этого непростого для России времени принадлежит перу Александра Сергеевича Пушкина.

Современники единодушно отмечали достоинства самого молодого — не достигшего 24 лет — и самого знаменитого полководца России начала XVII столетия. Русские и поляки, шведы и немцы восхищались юношей необычайно высокого роста и богатырской комплекции, статного вида, с высоким лбом, большими, широко расставленными глазами, в которых светился «великий ра­зум не по летам».